Верю в смерть после жизни.
Самое неприятное закончилось, можно выдохнуть. Теперь до февраля - никаких праздников. Только отзвуки, только эхо.
Вчера была на игре. Шасом. Старый еврей из меня не получился - слишком много активности, слишком сильная любовь не к деньгам, слишком много эмоций. Зато люди. Сколько нас там было? Двенадцать? Тринадцать? Больше десятка. И я за все время бытия там не подумал излюбленное "Кажется, мне лучше свалить". Рада. Это хороший опыт.
Медведев. Олег который. Тексты хороши.
Я еще помню некоторые песни! Вот это и правда сюрприз. Я умудрилась вспомнить даже "Балладу ночного всадника", которую никогда нормально не помнила. Вспомнила аккорды "Рижского взморья" и - подумать только! - "Белой гвардии", которую я играла в последний раз лет... эммм... давно. Десяток песен у меня есть. И это странно.
Люди. Ох, какие люди... Я злостный вуайерист, я хочу быть рядом и следить за ними. Пускать мысленные слюни и выдавать фирменно-странные заявки, шептать свои глупости, завоевывать доверие мытьем посуды (излюбленный способ, всегда работает), сидеть на полу и вглядываться в эти чужие и далекие лица. Только не люблю прощаться. Неловко. Что-то надо говорить, как-то двигаться...
Конечно, хотелось подарить им одну из моих любимых песен. Конечно, хотелось читать стихи. Бродский был бы там к месту. Конечно, хотелось, чтобы ночь не кончалась.
Конечно, видела Игоря. Вопрос: что мне делать?
Вчера была на игре. Шасом. Старый еврей из меня не получился - слишком много активности, слишком сильная любовь не к деньгам, слишком много эмоций. Зато люди. Сколько нас там было? Двенадцать? Тринадцать? Больше десятка. И я за все время бытия там не подумал излюбленное "Кажется, мне лучше свалить". Рада. Это хороший опыт.
Медведев. Олег который. Тексты хороши.
Я еще помню некоторые песни! Вот это и правда сюрприз. Я умудрилась вспомнить даже "Балладу ночного всадника", которую никогда нормально не помнила. Вспомнила аккорды "Рижского взморья" и - подумать только! - "Белой гвардии", которую я играла в последний раз лет... эммм... давно. Десяток песен у меня есть. И это странно.
Люди. Ох, какие люди... Я злостный вуайерист, я хочу быть рядом и следить за ними. Пускать мысленные слюни и выдавать фирменно-странные заявки, шептать свои глупости, завоевывать доверие мытьем посуды (излюбленный способ, всегда работает), сидеть на полу и вглядываться в эти чужие и далекие лица. Только не люблю прощаться. Неловко. Что-то надо говорить, как-то двигаться...
Конечно, хотелось подарить им одну из моих любимых песен. Конечно, хотелось читать стихи. Бродский был бы там к месту. Конечно, хотелось, чтобы ночь не кончалась.
Конечно, видела Игоря. Вопрос: что мне делать?